Узелковые протоцивилизации
Узлам не менее 7000 лет
Ц3Е-ШЕН
- узелковое письмо, применявшееся в древнем Китае династии Шаи-Инь
(14-II вв. до н. э.). Памятников
этого письма в отличие от, например,
кипу (См.) не сохранилось. На веревке «шен» специальным костяным крюком
«си» плелись узлы «цзе». Цзе-шен упоминается во многих памятниках
древнекитайской литературы - «Иц-зин», «Шицзин», «Дао-дэ-Цзин», «Чжуан-цзы».
У Конфуция есть замечание, что его ученик Цзы-Чжан «записывал»
высказывания учителя «у себя на поясе».
Г. Стратанович допускает применение «цзе-шен» для фиксации цифр, событий и «фигур речи» (особых логико-афористических формул, основанных на принципе двоичности). В Древнем Китае было развито ораторское искусство, и, вполне возможно, существовала бесписьменная (узелковая?) литература. Образ «неграмотного писателя» особо емко отражен Лу Синем в статье «Болтовня постороннего о литературе». Лу Синь пишет, что «в глубокой древности люди управляли, завязывая узелки на шнурах; мудрецы последующих поколений заменили их иероглифами». Интересно, что еще Лао-цзы рассматривал цзе-шен как реликт спокойной и справедливой древности: «некоторые только и мечтают, о былом, что хорошо бы вновь вернуться всем к завязыванию узелков на веревках вместо письма» (стих 80). А другой философ Древнего Китая Чжуан-цзы писал: «Излишества в спорах ведут к нагромождению фраз, будто черепицы или узлов на веревке...»
Целый ряд ассоциаций навевает стихотворение «Вьюнок-ласточник» из сборника «Шицзин»:
Нежные плети вьюнок опустил,
На пояс иглу я под кисть нацепил.
Пусть даже навесил я кисть и иглу,
Но разве с вьюнком я сравниться смогу?
Лишь с виду я тешусь, лишь с виду горжусь,
Но пояса с кистью я в тайне боюсь.
Как витьеват тот листок у вьюнка:
Ему подражает наперстье стрелка.
Пусть даже наперстье стрелка у меня,
Но разве сравнится с ним гибкость цветка?
Лишь с виду я тешусь, лишь с виду горжусь:
Подвесок сплетенных я в тайне страшусь.
Здесь игла - это «си», а пояс с кистью – цзе-шен. Даже такое примитивное письмо, как узелковое, и то автор стихов ценит ниже хитросплетений растительной природы. Юноша страшится узлов, поскольку не достиг еще мастерства в их плетении.
Достоверно известно о цзе-шен, что использовалось оно в делах госуправления. Для записи нужных сведений на шнурах завязывались узлы разной величины или иного цвета. Большой узел означал большое дело или событие, а малый - незначительное.
Заманчиво в этом смысле было бы сопоставить цзе-шен с триграммами, изобретенными Фу-Си. Обе системы счетно-мнемонические с элементами пословичного (затц-шрифта). Возможно, самая древняя книга китайских гаданий «Ицзин» изначально была узелковой.
Не объясняет ли связь триграмм с узелковым письмом и вертикальность записи знаков, и последовательность их нанесения (снизу-вверх).
На китайских рисунках можно видеть, что головной убор императора украшают узелки. Бог смерти буддийского пантеона Яма (Эма) также увешан узелками.
Исследователь А. Лукьянов упоминает о функциональной космографии цзе-шен. Подобно пифагорейцам, древние ученые Китая составляли числовые комплексы из узелков разного цвета в зависимости от четности. Известны две такие системы:
1. «Ту» построена на принципе пятиричности. Этот рисунок (см.) проступил, как повествует легенда, на спине лошади-
дракона, вышедшей из реки Хэ, и называют еще «системой дракона». Здесь ряд нечетных чисел 1-3-7-9 и четная последовательность 2-4-6-8 образуют как бы два охватывающих друг друга вихря (числа 5 и 10) - центры этого «вихря»).
2. «Шу»
построена на девятиричном принципе. Этот узор (см.) проявился на панцире
черепахи, вышедшей из реки
Ло. Числа системы «Шу» образуют две
полуспирали: четная 2-4-6-8 идет вниз, а нечетная 1-3-7-9 - вверх (число
5 -пересечение противовитков). «Шу» - это и так называемый «магический
квадрат», в котором любые три числа, лежащие на прямой линии, дают в
сумме постоянную цифру 15. Системы «Ту» и «Шу» легли в основу «Ицзин»
(Книги Пере мен). Создателем цзе-шен принято считать мифического
императора Шэнь-Нуна («Божественного земледельца»). Он, как и Фу-Си, был
зачат горным духом: у него змеиное тело, бычья голова, нос тигра и
только лицо человечье. Сам Шэнь-Нун зеленого цвета.
Логичнее, однако, предположить, что узелковое письмо, как более архаичное, чем иероглифы и триграммы ба-гуа, придумал все-таки Фу-Си. Его имя расшифровывается, как «Устроивший засаду на жертвенных животных». Узелковое письмо, скорее всего, зародилось в среде охотников и собирателей, чем у земледельцев, чьим покровителем был Шэнь-Нун. Кроме того, именно Фу-Си изобрел сети, которые, как известно, не могли плестись без узлов. Земледельческая культура явила миру протописьменную пиктографию - триграммы ба-гуа и гадание на стебле тысячелистника. В основе этого уклада, как зародыш явлений, лежат быт и верования охотников (цзе-шен и гадание на бараньих костях).
В 14 в. до н.э. цзе-шен и ба-гуа были заменены иероглифами.
Лит.:
Стратанович Г.Г., Цзешэн - узелковое письмо Древнего Китая //
Вестник древней истории, 1959, №3; Лукьянов А. Е., Истоки Дао,
М., 1992; Софронов М.В., Китайское языкознание в 50-80-х гг.
// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 22. Языкознание в
Китае, М., 1989.
|
|
|
|
