Есть такая крылатая фраза «Deus ex machina» («Бог из машины») – выражение, означающее неожиданную, нарочитую развязку той или иной ситуации, с привлечением внешнего, ранее не действовавшего в ней, фактора. В античном театре выражение обозначало бога, появляющегося в развязке спектакля при помощи специальных механизмов (например, «спускающегося с небес») и решающего проблемы героев.
Нередко писатель-фантаст придумывает некую концепцию, на отдельное, наукообразное изложение которой у него нет возможностей. Тогда на помощь приходит умение писать занимательные рассказы. Умение облечь в литературную форму собственные концепции или даже проблемы личного плана я бы назвал прикладной (или, если хотите утилитарной) фантастикой. Трудно точно сказать, была ли у Герберта Уэллса концепция создания человека-невидимки или машины времени, которую он обрамил в форму своих известных произведений, или идеи родились в творческом процессе. Однако смею предположить, что утилитарная фантастика – прием нередкий. Правда, не каждый писатель согласится в этом признаться. Например, человек хочет написать сценарий к фильму, но с большой вероятностью предполагает, что его труд на этом поприще никогда не будет востребован. Что делать? Взять и написать рассказ о том, как некий гоминид написал сценарий. Получится как бы рассказ в рассказе, и есть гораздо больше шансов убить сразу двух зайцев. Или тебе вдруг пришло откровении – допустим, о том, что человек произошел от насекомого. Сформируй оболочку для этой идеи и вложи ее в уста своих героев.
Мастер магического реализма, наверное, так и поступил в своем рассказе «Тлен» об одноименном вымышленном языке, в котором нет существительных, а только глаголы. Роберт Хэйнлайн создал концепцию наиболее емкого языка Скороговора. Как он устроен, секрет не раскрыт, но мы знаем об этом литературном ноу-хау благодаря его произведениям.
Утилитарная фантастика – попытка сочетать приятное с полезным. В первую очередь, для самого автора. Вспоминаю, как
Алексей Передереев, будучи в активном поиске забросил написание фантастики. Дескать не мог сочетать поиск своей возможной избранницы и литературный труд. В процессе нашей беседы пришла мысль – а не написать ли ему фантастический рассказ. Сюжет прост – землянин посылает в космос послания с предложениями брачных знакомств. И, о чудо, к нему приходит немало откликов. Он, как разборчивый жених, отправляется в путешествие, где должен посетить с десяток неведомых миров… С другой стороны, написание рассказа и реальный поиск невесты должны идти параллельно, помогая ему делать одновременно сразу два полезных и приятных дела.
Фантастика такого ряда возникает на грани вымысла и действительности и не может хорошо развиваться раздельно.
Еще одна задумка Передереева – создать интерактивную фантастику. Сама по себе идея уже фантастика. Концепт был таким – нужно написать текст так, чтобы возникало ощущение диалога автора с читателем. Правда, как это сделать, мы так и не решили, но желание решить проблему осталось. Если не решить, то приблизиться к решению, возможно, за счет неких спецэффектов. Обмануть читателя пытались преимущественно мастера детективов (Конан Дойль, Агата Кристи), которые заставляли читателя вести свое расследование – кто бы мог это сделать?
Другой спецэффект – запутать читателя философской относительностью, неопределенностью, солипсизмом или трансперсональностью. Знаток таких ходов, по моему мнению, уже упомянутый Борхес. В новелле «Борхес и я» происходит слияние писателя и книжного героя. Лист бумаги представляется зеркалом и трудно разобрать, кто реальность, а кто отражение. «Я не знаю, кто из нас двоих пишет эти строки», – восклицает писатель. Развитие темы – фильм 2006-го года режиссера Марка Форстера «Персонаж». Главный герой – человек, живущий по монотонному ритму, четко по расписанию. Но однажды все резко меняется: он начинает слышать голос, комментирующий каждый его шаг. Поначалу человек думает. что у него прогрессирует шизофрения. Совершенно неожиданно оказывается, что он и правда стал персонажем новой книги известной писательницы. Проблема в том, что для своего героя она планирует трагический конец.
Кстати, оригинальное название фильма «Страннее вымысла» взято из 14-й песни поэмы Джорджа Байрона «Дон Жуан»:
Вы скажете, что это очень странно,
Но правда всякой выдумки странней.
Как помогли б правдивые романы
Познанью жизни, мира и людей!
Сам фильм сопровождает цитата Марка Твена:
«Истина более странная, чем вымысел, но это потому, что литература обязана придерживаться своих возможностей. А истина – нет».
Боле рисковый прием – попытаться посмеяться над читателем, попытавшись подловить его на шаблонном мышлении, а в итоге выпустить «бога из машины».
Сделаю небольшое отступление. Фильм 1999 года Милоша Формана «Человек на Луне». Сюжет основан на необычной истории карьеры комика Энди Кауфмана. Он не выступал с шутками, не читал монологи со сцены. Он вывел юмор на новый уровень, зачастую не зрители смеялись над его шутками, а он сам разыгрывал зрителей. Один из эпизодов. Огромная аудитория собравшейся повеселиться публики. Довольный комик стоит у патефона. «Что послушаем пластинку или меня?», - спрашивает он. «Тебя!» - орет зал. Ладно. Артист открывает книгу и читает занудный текст Сомерсета Моэма. Спустя какое-то время возмущенные зрители скандируют: «Пластинку!». ОК. Комик включает патефон, из которого звучит его же голос с текстом из Сомерсета Моэма.
Похожая технология – поймать читателя в ловушку и уже за пределами книжного горизонта посмеяться над ходом его мыслей. Если мне не изменяет память, под влиянием идей Передереева его супругой была написана новелла «Подруга». В ней от первого лица шло повествование девушки, которая признавалась некой «подруге» в любви и ненависти. А в конце читатель неожиданно узнавал, что «подруга» – это олицетворение одного из человеческих пороков – Зависти.
И в завершение расскажу о давней своей задумке написать рассказ с использованием аналогичный спецэффектов. Называться он мог бы «Странное варево». Начинается все с того, что некий пастух потерял двух овец – черную и белую. В поисках он все глубже заходит в лес. И чем глубже он заходит в лес, тем это больше отражается на стилистике описания. Если раньше язык повествования был скуп и оперировал монохромными эпитетами. С переменой ландшафта (поле – лес) появляется больше красок, преображается и сам пастух, на нем уже богатые одежды. Он заходит в замшелую избушку, обнаруживая там двух карликов (черного и белого), которые что-то варят в огромном котле. Поначалу он думает, что это он сам кипятится в медной емкости, но на самом деле – читатель, который будет читать эти строки.
Сюжет, кстати, родился из мною написанного шутливого стихотворения:
Иван Карасев,
