 «Говорят, лисы по чести людям: ежели чего себе втемяшат, помрут, но достанут».
Посвящается Анне Мамаенко.
Точно во сне она брела по просеке, хвостом волоча пустую суму. Тяжко и тошнехонько одной в осеннем лесу. Еще и твари какие-то покусали.
Так плелась, пока не споткнулась. Будто вещица какая. Зарево за деревней, оставшейся позади, осветило диковинный предмет. Полижи его по-собачьи и на нем проступят прописи неведомого доки.
Да это же скалочка… На ней нарисована рыжая девочка, которая сидит в кругу зверей о двунадесяти хвостах: мышь, жаба, петух, кот, собака, заяц, щука, коза, баран, волк, медведь и лисица. Вот она убегает от своры гончих псов. А вот сама в собачьей шкуре настигает старую лису. Ниже надпись чертами и резами: Lisa v krugu zverej.
Скалочка пришлась кстати: пустая сумка не так тяжела стала. Много ли троп хожено, но пора быть и привалу. Нора - не нора, дом - не дом. И обитатели приземистые, не говорят, а точно пищат, что ничего не разобрать. Но увидали скалочку из сумы и в глазах вспыхнул будто огонек…
Сколько пройдено дорог, только лаптям знать. Одиннадцатые на исходе. Вот и изба - не изба, берлога какая-то. Пол из еловых иголок. И медвежонок то ли в люльке, то ли в клети какой. Поднял он детские глаза и словно спалил все в округе…
Двенадцатые лапти. А путь извилист и далек. Но и теплая печь, и ровный свет хозяйского очага не расслабил путницу. А она опять пытается обменять неразменную скалочку.
– Хочу лисенка, – говорит и указывает на колыбельку, подвешенную к низкому потолку хаты.
– Это же не по-человечьи, Лизонька, – столбенеет старая хозяйка, пряча под замшелый сарафан лисий хвост.
– Ага. А справедливо было тебе, слепая карга обменять меня на скалочку дремучей лисе? Это было по-божески? …Слово «по-божески» Лиза еле выговорила, будто вырвала изо рта давние останки скоромной трапезы. Но продолжила:
– Что же вы за народ такой? Уже и дохлого мышонка для меня пожалели. Мало ли такой скотинки в ваших амбарных норах? Приблудного медвежонка за скалочку мне отказали, а человеческого ребенка продать лапа не дрогнула…
***
Она проснулась, повалив на земляной пол жаркую собачью шкуру. Ее грязные пальцы крепко сжимали клочок лисьей шерсти. В ногах валялась пустая сума. Путь не близок, а завтра спотыкается о вчера.
© И. Карасев, 2014 | 
